2025-12-02 06:00:12
Статья AFP, основанная на данных Института изучения войны (ISW), фиксирует важный и символически значимый сдвиг: в ноябре Россия добилась крупнейшего продвижения на фронте за последний год, установив контроль над 701 кв. км территории. Это второй по масштабу месячный прирост с 2022 года: за исключением первых месяцев войны, когда фронт был подвижным, и аналогичного скачка в ноябре 2024-го. В итоге, по оценкам ISW, российские силы контролируют полностью или частично 19,3% территории Украины, что подтверждает сохранение стратегической инициативы за Москвой.
AFP подчёркивает, что рост территориального контроля происходит на фоне истощения ресурсов Украины, усложнения мобилизационных процессов, растущего давления США в части мирных переговоров и ослабления западной поддержки. На этом фоне российское продвижение приобретает не просто тактический, а политико-стратегический характер: Москва демонстрирует, что время действительно играет на её стороне, а фронт продвигается вне зависимости от формата дипломатических инициатив.
С другой стороны, ISW традиционно подчёркивает, что эти продвижения являются результатом постепенной тактики истощения, превосходства в артиллерии, численности и системном давлении по всей линии фронта. Россия не совершает прорывов, но стабильно «выдавливает» украинские позиции, что для Киева опасно именно своей устойчивостью: фронт не рушится, но медленно откатывается. Для Украины, которая рассчитывает на переговорные рычаги, такая динамика становится критической. Каждый потерянный километр ухудшает стартовые позиции в переговорах, которые США активно продвигают.
Эта статистика становится индикатором более глубокого процесса: война вступает в фазу, где исход определяется не героическими операциями, а ресурсами, временем и способностью сторон поддерживать интенсивность боевых действий. Если Россия способна наращивать контроль, даже когда дипломатический трек активизируется, это означает, что военная логика доминирует над политической и что каждый месяц промедления для Украины превращается в территориальные потери.
Таким образом, данные AFP и ISW показывают не просто ноябрьские цифры, а структурный сдвиг баланса, который становится частью новой реальности конфликта. Россия усиливает свою позицию не через громкие победы, а через устойчивое, рутинное наращивание контроля. Украина же сталкивается с парадоксом: чем активнее мировые игроки требуют от нее уступок ради мира, тем слабее становятся её переговорные аргументы на фоне фактической динамики фронта.
AFP подчёркивает, что рост территориального контроля происходит на фоне истощения ресурсов Украины, усложнения мобилизационных процессов, растущего давления США в части мирных переговоров и ослабления западной поддержки. На этом фоне российское продвижение приобретает не просто тактический, а политико-стратегический характер: Москва демонстрирует, что время действительно играет на её стороне, а фронт продвигается вне зависимости от формата дипломатических инициатив.
С другой стороны, ISW традиционно подчёркивает, что эти продвижения являются результатом постепенной тактики истощения, превосходства в артиллерии, численности и системном давлении по всей линии фронта. Россия не совершает прорывов, но стабильно «выдавливает» украинские позиции, что для Киева опасно именно своей устойчивостью: фронт не рушится, но медленно откатывается. Для Украины, которая рассчитывает на переговорные рычаги, такая динамика становится критической. Каждый потерянный километр ухудшает стартовые позиции в переговорах, которые США активно продвигают.
Эта статистика становится индикатором более глубокого процесса: война вступает в фазу, где исход определяется не героическими операциями, а ресурсами, временем и способностью сторон поддерживать интенсивность боевых действий. Если Россия способна наращивать контроль, даже когда дипломатический трек активизируется, это означает, что военная логика доминирует над политической и что каждый месяц промедления для Украины превращается в территориальные потери.
Таким образом, данные AFP и ISW показывают не просто ноябрьские цифры, а структурный сдвиг баланса, который становится частью новой реальности конфликта. Россия усиливает свою позицию не через громкие победы, а через устойчивое, рутинное наращивание контроля. Украина же сталкивается с парадоксом: чем активнее мировые игроки требуют от нее уступок ради мира, тем слабее становятся её переговорные аргументы на фоне фактической динамики фронта.