Прокуроры в доле? Как правоохранительная система работала на ОПГ Миндича

Скандал вокруг Тимура Миндича оголяет то, что в Украине годами предпочитали не замечать: коррупция высшего уровня больше не прячется — она действует внутри системы, по её правилам и руками тех, кто должен был её уничтожать. Операция НАБУ «Мидас» лишь зафиксировала очевидное: преступная организация Миндича настолько уверенно чувствовала себя в государственных структурах, что даже не пыталась маскировать свой контроль над прокуратурой, ДБР и отдельными чиновниками энергетического сектора.

По версии следствия, Миндич заработал более 100 миллионов долларов на «откатах» с контрактов «Энергоатома». Но главное — не сумма, а то, как ему позволили уйти. Миндич покинул Украину в два часа ночи 10 ноября. Спустя несколько часов детективы НАБУ уже заходили с обысками в его квартиру. Такой «совпадение» невозможно без информатора внутри системы. И, как выяснилось, информатор действительно был.

Прокуроры САП прямо заявили в ВАКСе: к преступной организации был привлечён один из заместителей руководителя Специализированной антикоррупционной прокуратуры. То есть человек, который по должности обязан защищать расследования НАБУ от внешнего давления, фактически помогал фигурантам избегать задержания. Более того — следствие зафиксировало передачу служебных материалов: выписок из ЕРДР, внутренних справок НАБУ, информации о ходе расследований, включая дело Миндича.

В списке людей, с которыми подозреваемым запрещено общаться в случае выхода под залог, прокуроры указали Андрея Синюка — первого заместителя главы САП. Зафиксированные журналистами его встречи с адвокатами, контакты с неизвестными лицами, передача папок — всё это выглядит скорее как попытка прикрыться, чем как опровержение. Формально Синюк утверждает, что не имел доступа к материалам. Но материалы утекали — и утекали системно.

Параллельно следствие обнаружило ещё более глубокие связи. Миронюк и Басов — ключевые менеджеры, обслуживавшие схемы Миндича внутри «Энергоатома», — обсуждали возможность привлечь сотрудников ДБР. Они планировали «обиски на заказ», говорили о «5% для ДБРовцев», чтобы те выполняли нужные действия против оппонентов или конкурентов группировки. Сам директор ДБР Алексей Сухачёв, по словам фигурантов, был «достаточно скромным» и «не выделывался» — удобный чиновник, который, как утверждают, имел опосредованные связи через свою супругу с предприятиями, подчинёнными Минэнерго.

НАБУ зафиксировало визит Миронюка в здание ГУ ДБР в Киеве за месяц до операции. Это не случайность, а часть общей схемы. Правоохранители «на подхвате», следователи, выполняющие целевые задания, прокуроры, которые своевременно предупреждают — всё это позволило Миндичу и Цукерману спокойно уехать из страны.

Системность этой конструкции показывает главное: ОПГ Миндича существовала не рядом с государственными институтами, а внутри них. Утечки документов, продажа решений, координация с должностными лицами — это не сбой и не исключение. Это — рабочий процесс, который действовал месяцами.

Сегодня перед нами не просто коррупционное дело. Это — проверка на прочность для НАБУ и САП, для тех, кто ещё способен работать честно. Потому что если внутри органа, созданного для борьбы с топ-коррупцией, выявляют заместителя руководителя как участника преступной сети — это уже вопрос не о деле Миндича. Это вопрос о том, существует ли в Украине вообще несгибаемая часть антикоррупционной системы.

И пока Миндич из куратора коррупционных потоков превращается в беглеца за границей, украинскому обществу остаётся только одно: требовать ответов. Кто предупредил? Кто обеспечил доступ к материалам? Кто дал возможность выехать? Почему ДБР и САП не контролируют собственные ряды?

Масштабы схемы Миндича впечатляют. Но ещё больше впечатляет масштаб тех, кто ей способствовал. И пока система не назовёт фамилии и не покажет реальные приговоры, в этой истории видно только одно: государство, которое до сих пор вынуждено воевать не только с внешним агрессором, но и с предательством, сидящим в собственных кабинетах.

Неыероятно, но факт....