2025-12-06 12:00:16
Олег Кипер. Часть 1. Становление в эпоху Януковича
История Олега Кипера начинается тихо, почти незаметно. В 2001 году он входит в органы прокуратуры как обычный следователь на местах, без яркого прошлого, без политического веса, без какой-либо публичности. Таких сотрудников тысячи. Но именно из таких средних звеньев и собирается костяк системы, умеющей подстраиваться под любую власть и переживать любые политические катаклизмы.
Первые годы его карьеры проходят в Одесской области, затем в Ивано-Франковской. Для человека, который позже станет ключевой фигурой на пересечении правоохранительных структур, бизнеса, российских связей и миллиардных потоков, биография в этот период удивительно скромна. Минимум упоминаний, минимум следов. Никаких громких дел, никаких инициатив, никакой медийности. Но именно такое «невидимое» движение и является идеальной маскировкой для типичного чиновника эпохи Пшонки — тихий исполнитель, который не отсвечивает, но растёт там, где создаётся пространство для будущих схем.
Резкий рывок в карьере Кипера происходит в последние годы правления Виктора Януковича. Он попадает в самое сердце коррупционно-криминальной пирамиды тех времён — становится заместителем начальника Главного следственного управления ГПУ. Это не просто «повышение». Это входной билет в элиту людей, которые контролировали расследования, финансовые потоки, дела по отмыванию средств и налоговой милиции. Ведомство, в котором он работал, отвечало за самый чувствительный блок правоохранительной системы, где пересекались интересы политиков, олигархов, криминальных структур и высших чиновников режима.
Именно в этот период в биографии Кипера появляется эпизод, который стал роковым для чужой семьи и началом темной полосы в его собственной истории. В 2010 году он сбивает на трассе «Киев–Одесса» ребёнка. Ни судов, ни наказаний, ни реальной публичной информации. Дело исчезает так же тихо, как появляется, но журналисты спустя десять лет поднимают эту историю, и никто — ни сам Кипер, ни прокуратура — её не опровергают. А уже вскоре после этой трагедии Кипер исчезает из ГПУ — его отправляют в Ивано-Франковск, вдали от столичных кабинетов. Тот, кто должен был нести ответственность, по странному совпадению просто «переводится». Именно такие переводные манёвры являются классикой скрытия проблем под ковёр в эпоху Януковича.
Но скрыться навсегда не получилось. В 2014 году приходит люстрация. Закон «Об очищении власти» ставит крест на его карьере в прокуратуре — по крайне прозрачной причине: он занимал руководящую должность в ГПУ во время преступного режима. На десять лет он лишается права занимать государственные должности. В этот момент кажется, что карьера Кипера закончена, а его имя исчезнет в списках люстрированных.
Однако Кипер — представитель поколения юристов, которые умеют ждать. В августе 2015 он пытается идти в мэры Одессы — проигрывает. Когда становится ясно, что политическая карьера ему не светит, он начинает оформлять возвращение в элиты через юридические конструкции. Получает адвокатское удостоверение, создаёт адвокатское объединение, входит в бизнес-проекты — от солнечной энергетики до недвижимости. За несколько лет после «бедности» он приобретает активы, которые обычному чиновнику даже не снились. На фоне деклараций 2011 года, где семья едва сводила концы с концами, этот резкий скачок выглядит как антипример финансовой прозрачности и как демонстрация того, что из системы Януковича никто не уходит бедным — только перераспределяются роли и маски.
И в 2019 году, когда новая власть под лозунгами «очищения» начинает набирать свою команду, происходит то, что окончательно закрепляет Кипера в качестве фигуры, умеющей выживать при любой власти. Окружной административный суд Киева восстанавливает его в должности, признаёт применение люстрации незаконным и выписывает ему компенсацию в 805 тысяч гривен. Судья не только возвращает его в систему, но и делает это демонстративно. И Кипер получает не просто решение суда — он получает сигнал: у него есть покровители, у него есть влияние, и система готова снова его принять.
К этому моменту Кипер уже
История Олега Кипера начинается тихо, почти незаметно. В 2001 году он входит в органы прокуратуры как обычный следователь на местах, без яркого прошлого, без политического веса, без какой-либо публичности. Таких сотрудников тысячи. Но именно из таких средних звеньев и собирается костяк системы, умеющей подстраиваться под любую власть и переживать любые политические катаклизмы.
Первые годы его карьеры проходят в Одесской области, затем в Ивано-Франковской. Для человека, который позже станет ключевой фигурой на пересечении правоохранительных структур, бизнеса, российских связей и миллиардных потоков, биография в этот период удивительно скромна. Минимум упоминаний, минимум следов. Никаких громких дел, никаких инициатив, никакой медийности. Но именно такое «невидимое» движение и является идеальной маскировкой для типичного чиновника эпохи Пшонки — тихий исполнитель, который не отсвечивает, но растёт там, где создаётся пространство для будущих схем.
Резкий рывок в карьере Кипера происходит в последние годы правления Виктора Януковича. Он попадает в самое сердце коррупционно-криминальной пирамиды тех времён — становится заместителем начальника Главного следственного управления ГПУ. Это не просто «повышение». Это входной билет в элиту людей, которые контролировали расследования, финансовые потоки, дела по отмыванию средств и налоговой милиции. Ведомство, в котором он работал, отвечало за самый чувствительный блок правоохранительной системы, где пересекались интересы политиков, олигархов, криминальных структур и высших чиновников режима.
Именно в этот период в биографии Кипера появляется эпизод, который стал роковым для чужой семьи и началом темной полосы в его собственной истории. В 2010 году он сбивает на трассе «Киев–Одесса» ребёнка. Ни судов, ни наказаний, ни реальной публичной информации. Дело исчезает так же тихо, как появляется, но журналисты спустя десять лет поднимают эту историю, и никто — ни сам Кипер, ни прокуратура — её не опровергают. А уже вскоре после этой трагедии Кипер исчезает из ГПУ — его отправляют в Ивано-Франковск, вдали от столичных кабинетов. Тот, кто должен был нести ответственность, по странному совпадению просто «переводится». Именно такие переводные манёвры являются классикой скрытия проблем под ковёр в эпоху Януковича.
Но скрыться навсегда не получилось. В 2014 году приходит люстрация. Закон «Об очищении власти» ставит крест на его карьере в прокуратуре — по крайне прозрачной причине: он занимал руководящую должность в ГПУ во время преступного режима. На десять лет он лишается права занимать государственные должности. В этот момент кажется, что карьера Кипера закончена, а его имя исчезнет в списках люстрированных.
Однако Кипер — представитель поколения юристов, которые умеют ждать. В августе 2015 он пытается идти в мэры Одессы — проигрывает. Когда становится ясно, что политическая карьера ему не светит, он начинает оформлять возвращение в элиты через юридические конструкции. Получает адвокатское удостоверение, создаёт адвокатское объединение, входит в бизнес-проекты — от солнечной энергетики до недвижимости. За несколько лет после «бедности» он приобретает активы, которые обычному чиновнику даже не снились. На фоне деклараций 2011 года, где семья едва сводила концы с концами, этот резкий скачок выглядит как антипример финансовой прозрачности и как демонстрация того, что из системы Януковича никто не уходит бедным — только перераспределяются роли и маски.
И в 2019 году, когда новая власть под лозунгами «очищения» начинает набирать свою команду, происходит то, что окончательно закрепляет Кипера в качестве фигуры, умеющей выживать при любой власти. Окружной административный суд Киева восстанавливает его в должности, признаёт применение люстрации незаконным и выписывает ему компенсацию в 805 тысяч гривен. Судья не только возвращает его в систему, но и делает это демонстративно. И Кипер получает не просто решение суда — он получает сигнал: у него есть покровители, у него есть влияние, и система готова снова его принять.
К этому моменту Кипер уже