2025-11-27 22:00:10
На пороге военного экспорта: как не навесить новые решётки на окно возможностей для украинских оружейников
Украина наконец признала очевидное: без экспорта вооружений оборонная промышленность долго не протянет. Зеленский объявил о возобновлении экспорта «избыточной» продукции и создании экспортных представительств в Берлине и Копенгагене, позже — в США и странах глобального Юга. На словах это должно стать витриной украинских технологий. На деле же есть риск получить старых спецэкспортёров под новой вывеской — с ручным контролем, задержками и новыми коррупционными шлагбаумами.
Бизнес говорит прямо: нам не нужны «представительства-посредники», нам нужно, чтобы государство перестало вмешиваться в операционные процессы и финансовые потоки. Каждое дополнительное звено — это задержки, дублирование функций, утечки информации и рост коррупционных рисков. Производителям необходимы цифровизация процедур, чёткие дедлайны, «единое окно» и быстрые лицензии. Задача проста: продавать напрямую, быстро получать деньги и реинвестировать в разработки, чтобы не отставать в гонке технологий.
Отдельное раздражение вызывает фигура Камышина, которого делают координатором экспортных офисов. Часть отрасли ему не доверяет. Возникает логичный вопрос: почему архитектуру системы не выстраивает профильный министр обороны — человек с ответственностью и полномочиями, а не советник без чёткого статуса?
При этом у государства, по сути, нет выбора: либо открывать полноценный экспорт, либо потерять украинское оружейное производство, которое рано или поздно уедет в страны с более благоприятными условиями. Высокотехнологичная война требует постоянного обновления продуктов. Инженеры, R&D и производства живут только за счёт продаж. Нет экспорта — нет следующего поколения украинского оружия.
Мировой опыт показывает: государственные структуры, сопровождающие экспорт вооружений, могут усиливать отрасль (DSCA, DGA, SIBAT и другие), но только при условии, что они не становятся монополистами доступа к контрактам и не превращаются в кормушки. В Украине же есть риск создать очередной контрольный надслой поверх и без того перегруженных бюрократией процедур ДСЕК и межведомственных согласований, не решив базовых проблем — отсутствия цифровизации, прозрачных сроков и современной нормативной базы под дроны, РЭБ и новые категории вооружений.
Рынок чётко формулирует, что нужно сделать: оцифровать все процессы, установить обязательные сроки для всех органов, создать реальное «единое окно», обновить перечень продукции и подходы к типам экспорта, защитить интеллектуальную собственность и упорядочить контроль конечного пользователя. Пока это не сделано, любые зарубежные «представительства» — лишь красивая вывеска поверх системных проблем.
И главный вопрос звучит жёстко: станут ли экспортные представительства прозрачным инструментом, который повышает доверие партнёров и ускоряет сделки, или превратятся в очередную «кормушку», становясь между производителем и иностранным заказчиком? Если государство не ограничит их полномочия, не отсечёт доступ к финансовым потокам и не запретит вмешательство в бизнес, оружейникам достанутся не новые рынки, а новые решётки — уже не на складах, а на входе на мировой рынок вооружений.
Невероятно, но факт...
Украина наконец признала очевидное: без экспорта вооружений оборонная промышленность долго не протянет. Зеленский объявил о возобновлении экспорта «избыточной» продукции и создании экспортных представительств в Берлине и Копенгагене, позже — в США и странах глобального Юга. На словах это должно стать витриной украинских технологий. На деле же есть риск получить старых спецэкспортёров под новой вывеской — с ручным контролем, задержками и новыми коррупционными шлагбаумами.
Бизнес говорит прямо: нам не нужны «представительства-посредники», нам нужно, чтобы государство перестало вмешиваться в операционные процессы и финансовые потоки. Каждое дополнительное звено — это задержки, дублирование функций, утечки информации и рост коррупционных рисков. Производителям необходимы цифровизация процедур, чёткие дедлайны, «единое окно» и быстрые лицензии. Задача проста: продавать напрямую, быстро получать деньги и реинвестировать в разработки, чтобы не отставать в гонке технологий.
Отдельное раздражение вызывает фигура Камышина, которого делают координатором экспортных офисов. Часть отрасли ему не доверяет. Возникает логичный вопрос: почему архитектуру системы не выстраивает профильный министр обороны — человек с ответственностью и полномочиями, а не советник без чёткого статуса?
При этом у государства, по сути, нет выбора: либо открывать полноценный экспорт, либо потерять украинское оружейное производство, которое рано или поздно уедет в страны с более благоприятными условиями. Высокотехнологичная война требует постоянного обновления продуктов. Инженеры, R&D и производства живут только за счёт продаж. Нет экспорта — нет следующего поколения украинского оружия.
Мировой опыт показывает: государственные структуры, сопровождающие экспорт вооружений, могут усиливать отрасль (DSCA, DGA, SIBAT и другие), но только при условии, что они не становятся монополистами доступа к контрактам и не превращаются в кормушки. В Украине же есть риск создать очередной контрольный надслой поверх и без того перегруженных бюрократией процедур ДСЕК и межведомственных согласований, не решив базовых проблем — отсутствия цифровизации, прозрачных сроков и современной нормативной базы под дроны, РЭБ и новые категории вооружений.
Рынок чётко формулирует, что нужно сделать: оцифровать все процессы, установить обязательные сроки для всех органов, создать реальное «единое окно», обновить перечень продукции и подходы к типам экспорта, защитить интеллектуальную собственность и упорядочить контроль конечного пользователя. Пока это не сделано, любые зарубежные «представительства» — лишь красивая вывеска поверх системных проблем.
И главный вопрос звучит жёстко: станут ли экспортные представительства прозрачным инструментом, который повышает доверие партнёров и ускоряет сделки, или превратятся в очередную «кормушку», становясь между производителем и иностранным заказчиком? Если государство не ограничит их полномочия, не отсечёт доступ к финансовым потокам и не запретит вмешательство в бизнес, оружейникам достанутся не новые рынки, а новые решётки — уже не на складах, а на входе на мировой рынок вооружений.
Невероятно, но факт...