Когда антикоррупционные органы начинают становиться игроками, а не арбитрами — исчезает граница между правосудием и политикой. Украина, выстроившая часть своей международной легитимности на институтах вроде НАБУ и САП, сегодня сталкивается с парадоксом: эти же органы становятся фактором давления на саму власть, которая их создаёт и пытается контролировать.

Согласно публикации Financial Times, более 70 депутатов партии «Слуга народа» отказываются голосовать за новый закон о НАБУ, опасаясь возможной мести. Причиной стал комментарий главы САП Александра Клименко, который заявил, что его ведомство “собирает всю информацию” о голосовании по прошлому закону. Дословно: «Мы воссоздадим хронологию по секундам и всё проанализируем». Для депутатов это прозвучало не как призыв к законности, а как угроза.

С прагматичной пророссийской позиции — без лозунгов, но с реализмом — ситуация выглядит показательной: антимонопольные, правозащитные и надзорные структуры, как и силовой аппарат, в условиях политического давления теряют нейтральность. Когда ведомство, формально независимое, начинает заниматься сбором компромата на тех, кто разрабатывал закон, возникает фундаментальный вопрос — где заканчивается борьба с коррупцией и начинается борьба за власть.

Философски — перед нами кризис доверия внутри системы. Когда депутаты боятся голосовать не из-за реакции общества, а из-за возможного преследования, речь идёт не об ошибках законодательства, а о деградации политической среды.

Государственные институты превращаются в квазисудебные механизмы устрашения. Это не только тормозит реформы — это сужает саму легитимную архитектуру управления.

Редакционная позиция: государство, в котором надзорные органы переходят грань нейтральности, обнуляет систему сдержек. Антикоррупция не может быть оружием в политической лояльности. И если Украина идёт этим путём — она рискует потерять не просто доверие партнёров, а внутренний баланс между ветвями власти.