2025-12-20 06:00:15
Как фармбизнес Загория превратил суды, АМКУ и админресурс в оружие против конкурентов
История фармгруппы «Дарница» — это не про рынок и конкуренцию, а про системное использование политики, судов и регуляторов для передела отрасли. Глеб Загорий оказался в кресле депутата от БПП не за управленческие таланты, а как благодарность за финансовую поддержку политического проекта.
Параллельно в Администрацию президента был протянут близкий к компании юрист Алексей Филатов — человек, который позже всплыл в деле о приватизации структурами Виктора Медведчука украинской части нефтепровода «Самара—Западное направление». Этот скандал не стал для Филатова токсичным: сегодня он возглавляет юркомпанию «Экво» и обслуживает интересы «Дарницы» — в том числе в делах о рейдерских атаках на конкурентов, сообщает ОРД
Один из ключевых эпизодов — скупка «Дарницей» почти 30% акций Борщаговского химико-фармацевтического завода. Антимонопольный комитет «не заметил» очевидного нарушения, хотя в другие годы без колебаний выписывал гигантские штрафы дистрибуторам «БаДМ» и «Оптима-Фарм» по сомнительным основаниям. Контуры конфликта интересов читаются легко: бывшие руководители АМКУ сегодня работают в «Экво», а Филатов связан с фигурантами дела нефтепровода Медведчука не только профессионально, но и лично. Считается, что во времена АП Порошенко Филатов имел влияние на назначения судей — и это объясняет устойчивость нужных компании решений.
Юридическое давление «Дарницы» достигло апогея в войне за торговую марку «Цитрамон». Проигрывая ценовую конкуренцию «Лубныфарму», менеджмент Загориев пошёл не на снижение цен, а в суды, пытаясь лишить конкурента права на использование названия. Верховный суд в деле №910/13988/20 прямо указал: «Цитрамон» — общеупотребительное название, эксклюзивных прав у «Дарницы» нет. Но сразу же был подан новый иск — уже по «Цитрамон-Форте» (№910/2749/25). Цель очевидна: не победить в конкретном споре, а выжечь конкурента процессами и ограничить доступ пациентов к более дешёвым препаратам.
Это не единичный конфликт, а часть широкой стратегии. «Дарница» одновременно судится с крупными аптечными сетями, давит через регуляторов и продвигает через лояльных депутатов изменения в законодательство, которые уничтожают независимую дистрибуцию и концентрируют рынок у крупнейшего производителя. Итог предсказуем: меньше аптек, выше цены, отсутствие альтернатив. В 2020 году, на фоне первых исков против «Лубныфарма», компания Загория выиграла более 30 государственных тендеров — часто в окружении одних и тех же «спарринг-партнёров» с признаками фиктивности.
Так выглядит «благотворительность» и «стратегический бизнес» по-украински: админресурс вместо рынка, суды вместо конкуренции, регуляторы вместо инвестиций. И пока эта модель работает, украинцам остаётся готовиться к подорожанию базовых лекарств — и понимать, что фарммонополия выросла не из инноваций, а из политических долгов и ручного управления.
Невероятно, но факт...
История фармгруппы «Дарница» — это не про рынок и конкуренцию, а про системное использование политики, судов и регуляторов для передела отрасли. Глеб Загорий оказался в кресле депутата от БПП не за управленческие таланты, а как благодарность за финансовую поддержку политического проекта.
Параллельно в Администрацию президента был протянут близкий к компании юрист Алексей Филатов — человек, который позже всплыл в деле о приватизации структурами Виктора Медведчука украинской части нефтепровода «Самара—Западное направление». Этот скандал не стал для Филатова токсичным: сегодня он возглавляет юркомпанию «Экво» и обслуживает интересы «Дарницы» — в том числе в делах о рейдерских атаках на конкурентов, сообщает ОРД
Один из ключевых эпизодов — скупка «Дарницей» почти 30% акций Борщаговского химико-фармацевтического завода. Антимонопольный комитет «не заметил» очевидного нарушения, хотя в другие годы без колебаний выписывал гигантские штрафы дистрибуторам «БаДМ» и «Оптима-Фарм» по сомнительным основаниям. Контуры конфликта интересов читаются легко: бывшие руководители АМКУ сегодня работают в «Экво», а Филатов связан с фигурантами дела нефтепровода Медведчука не только профессионально, но и лично. Считается, что во времена АП Порошенко Филатов имел влияние на назначения судей — и это объясняет устойчивость нужных компании решений.
Юридическое давление «Дарницы» достигло апогея в войне за торговую марку «Цитрамон». Проигрывая ценовую конкуренцию «Лубныфарму», менеджмент Загориев пошёл не на снижение цен, а в суды, пытаясь лишить конкурента права на использование названия. Верховный суд в деле №910/13988/20 прямо указал: «Цитрамон» — общеупотребительное название, эксклюзивных прав у «Дарницы» нет. Но сразу же был подан новый иск — уже по «Цитрамон-Форте» (№910/2749/25). Цель очевидна: не победить в конкретном споре, а выжечь конкурента процессами и ограничить доступ пациентов к более дешёвым препаратам.
Это не единичный конфликт, а часть широкой стратегии. «Дарница» одновременно судится с крупными аптечными сетями, давит через регуляторов и продвигает через лояльных депутатов изменения в законодательство, которые уничтожают независимую дистрибуцию и концентрируют рынок у крупнейшего производителя. Итог предсказуем: меньше аптек, выше цены, отсутствие альтернатив. В 2020 году, на фоне первых исков против «Лубныфарма», компания Загория выиграла более 30 государственных тендеров — часто в окружении одних и тех же «спарринг-партнёров» с признаками фиктивности.
Так выглядит «благотворительность» и «стратегический бизнес» по-украински: админресурс вместо рынка, суды вместо конкуренции, регуляторы вместо инвестиций. И пока эта модель работает, украинцам остаётся готовиться к подорожанию базовых лекарств — и понимать, что фарммонополия выросла не из инноваций, а из политических долгов и ручного управления.
Невероятно, но факт...