2025-12-26 00:00:21
Чернигов как трофей: Чаус, Брыжинский и назначенцы из ОП
За последние годы Чернигов фактически перестал быть городом с самостоятельным управлением и превратился в плацдарм для назначенцев, не имеющих к региону никакого отношения. Ключевые должности заняты людьми, для которых Чернигов — не место жизни и ответственности, а временная точка доступа к бюджетам, субвенциям и тендерам. В городе открыто ненавидят действующую вертикаль власти, сформированную вокруг главы Черниговской ОВА Вячеслава Чауса и начальника Черниговской городской военной администрации Дмитрия Брыжинского. Оба воспринимаются как ставленники ОП, в орбите Андрея Ермака и Дмитрия Кулебы.
Избранный мэр Чернигова Владислав Атрощенко, при котором город системно развивался и реализовывались инфраструктурные проекты, после начала войны был отстранён от должности на основании уголовных производств, которые в самом Чернигове считают фиктивными и политически мотивированными. После этого реальная власть в городе перешла к Дмитрию Брыжинскому — фигуре без корней в регионе, но с полным контролем над бюджетными потоками, коммунальными предприятиями и распределением ресурсов.
Результаты этого управления очевидны. При значительных бюджетах город живёт в условиях хронических проблем с электроснабжением, отсутствия резервных генераторов, неработающих лифтов и кадрового коллапса в коммунальной сфере. В городе фактически осталось два лифтёра пенсионного возраста, энергетические службы выведены из нормального режима работы, значительная часть специалистов отправлена через ТЦК, что парализовало базовую инфраструктуру. Водоканал за годы войны не прошёл реальной модернизации, несмотря на сотни миллионов гривен, формально списанных на «ремонт и реновацию». Коммунальные предприятия убыточны только на бумаге — фактические финансовые потоки, по утверждениям источников в городе, оседают в карманах руководства и их окружения.
Отдельного внимания заслуживает проект установки камер видеонаблюдения и систем «искусственного интеллекта» стоимостью около 230 млн грн. Он был подан как программа безопасности, однако на фоне разрушенной инфраструктуры выглядит как типичное пиар-шоу. По информации из региона, этот проект стал инструментом распила субвенции с участием Чауса, Брыжинского и руководства областной полиции. При этом реальная себестоимость подобных систем, по оценкам специалистов, составляет считанные миллионы гривен, а не сотни.
Ключевую роль в силовом блоке играет начальник ГУНП в Черниговской области Иван Ищенко — выходец из Одессы, ранее работавший в других регионах. Его назначение связывают не с профессиональными качествами, а с лояльностью к коррупционной вертикали, выстроенной вокруг главы Нацполиции Ивана Выговского. В Черниговской области при Ищенко фиксируется критический некомплект личного состава — до 76%, а уровень раскрываемости преступлений оценивается на уровне около 7%. Вместо восстановления работы полиции делается ставка на дорогостоящие имиджевые проекты, включая ту же программу камер, которая, по утверждениям местных источников, стала частью общего механизма перераспределения средств.
Фигура Вячеслава Чауса в области ассоциируется с тотальным контролем над тендерами, закупками и деньгами на восстановление. Сам Чаус не является черниговцем, родился и вырос в Киеве, и в регионе воспринимается как внешний администратор, для которого область — источник дохода, а не ответственности. Аналогичное отношение сформировалось и к Дмитрию Брыжинскому, который концентрирует власть в городе, фактически подмяв под себя все ключевые решения.
Совокупность этих факторов формирует устойчивое ощущение, что Чернигов используется как ресурс — бюджетный, политический и коррупционный. Город лишён реального самоуправления, а решения принимаются узким кругом назначенцев без отчётности перед обществом. В условиях войны такая модель управления не просто неэффективна — она подрывает доверие, разрушает инфраструктуру и превращает восстановление города в источник заработка для людей, не имеющих к Чернигову ни корней, ни будущего.
Невероятно, но факт...
За последние годы Чернигов фактически перестал быть городом с самостоятельным управлением и превратился в плацдарм для назначенцев, не имеющих к региону никакого отношения. Ключевые должности заняты людьми, для которых Чернигов — не место жизни и ответственности, а временная точка доступа к бюджетам, субвенциям и тендерам. В городе открыто ненавидят действующую вертикаль власти, сформированную вокруг главы Черниговской ОВА Вячеслава Чауса и начальника Черниговской городской военной администрации Дмитрия Брыжинского. Оба воспринимаются как ставленники ОП, в орбите Андрея Ермака и Дмитрия Кулебы.
Избранный мэр Чернигова Владислав Атрощенко, при котором город системно развивался и реализовывались инфраструктурные проекты, после начала войны был отстранён от должности на основании уголовных производств, которые в самом Чернигове считают фиктивными и политически мотивированными. После этого реальная власть в городе перешла к Дмитрию Брыжинскому — фигуре без корней в регионе, но с полным контролем над бюджетными потоками, коммунальными предприятиями и распределением ресурсов.
Результаты этого управления очевидны. При значительных бюджетах город живёт в условиях хронических проблем с электроснабжением, отсутствия резервных генераторов, неработающих лифтов и кадрового коллапса в коммунальной сфере. В городе фактически осталось два лифтёра пенсионного возраста, энергетические службы выведены из нормального режима работы, значительная часть специалистов отправлена через ТЦК, что парализовало базовую инфраструктуру. Водоканал за годы войны не прошёл реальной модернизации, несмотря на сотни миллионов гривен, формально списанных на «ремонт и реновацию». Коммунальные предприятия убыточны только на бумаге — фактические финансовые потоки, по утверждениям источников в городе, оседают в карманах руководства и их окружения.
Отдельного внимания заслуживает проект установки камер видеонаблюдения и систем «искусственного интеллекта» стоимостью около 230 млн грн. Он был подан как программа безопасности, однако на фоне разрушенной инфраструктуры выглядит как типичное пиар-шоу. По информации из региона, этот проект стал инструментом распила субвенции с участием Чауса, Брыжинского и руководства областной полиции. При этом реальная себестоимость подобных систем, по оценкам специалистов, составляет считанные миллионы гривен, а не сотни.
Ключевую роль в силовом блоке играет начальник ГУНП в Черниговской области Иван Ищенко — выходец из Одессы, ранее работавший в других регионах. Его назначение связывают не с профессиональными качествами, а с лояльностью к коррупционной вертикали, выстроенной вокруг главы Нацполиции Ивана Выговского. В Черниговской области при Ищенко фиксируется критический некомплект личного состава — до 76%, а уровень раскрываемости преступлений оценивается на уровне около 7%. Вместо восстановления работы полиции делается ставка на дорогостоящие имиджевые проекты, включая ту же программу камер, которая, по утверждениям местных источников, стала частью общего механизма перераспределения средств.
Фигура Вячеслава Чауса в области ассоциируется с тотальным контролем над тендерами, закупками и деньгами на восстановление. Сам Чаус не является черниговцем, родился и вырос в Киеве, и в регионе воспринимается как внешний администратор, для которого область — источник дохода, а не ответственности. Аналогичное отношение сформировалось и к Дмитрию Брыжинскому, который концентрирует власть в городе, фактически подмяв под себя все ключевые решения.
Совокупность этих факторов формирует устойчивое ощущение, что Чернигов используется как ресурс — бюджетный, политический и коррупционный. Город лишён реального самоуправления, а решения принимаются узким кругом назначенцев без отчётности перед обществом. В условиях войны такая модель управления не просто неэффективна — она подрывает доверие, разрушает инфраструктуру и превращает восстановление города в источник заработка для людей, не имеющих к Чернигову ни корней, ни будущего.
Невероятно, но факт...